АКЦИУМ. Под этим именем в древности был известен песчаный треугольный полуостров на с.-з. берегу Акарнании, образующий с южной оконечностью Эпира вход в Амвракийский (теперь Артский) залив и имеющий здесь всего ¾ версты ширины. Теперь А. называется Ла-Пунта. У А. 2 сент. 31 г. до Р. Х. произошло сражение между флотами Октавия и Антония, результатом к-го явилось нераздельное господство Октавия над римскими владениями и провозглашение Римской Империи. Обстоятельства, которые привели к этому бою, были таковы. Антоний, под влиянием Клеопатры, задумал отнять власть у Октавия и с этой целью решил высадиться с могущественной армией в Италии, где у него было не мало приверженцев. План имел вероятие на успех и потому Антонию удалось собрать огромные силы. Однако успех в значительной степени зависел от быстроты и решительности действий, и в этом отношении Антоний допустил целый ряд промахов. Перебравшись в Грецию, он долго оставался в Афинах, давая там целый ряд празднеств в честь Клеопатры. Только поздней осенью 32 г. до Р. Х. он перебрался на западный берег Греции и пошел к острову Корфу, как к промежуточной базе для перевозки армии в Италию. Однако, появление на горизонте военных судов, принятых им за авангард флота Агриппы, встречи с которым опасался Антоний, т. к. он не считал свой флот подготовленным для боя, заставило его отступить и расположиться в западной Греции на зимния квартиры. Главные силы его армии и флота расположились в Амвракийском заливе, а остальная часть была распределена по различным пунктам побережья. Сам он с Клеопатрой поселился в Патрасе и как бы позабыл о главной своей цели — высадке в Италию. Потеря времени давала возможность Октавию подготовиться и могла иметь следствием появление Октавия в Греции. Верность предприятия становилась сомнительной, а потому некоторые союзники начали отпадать от Антония. Кроме того, содержание многочисленной армии в такой бедной стране, как Греция, было очень затруднительно. В армии и флоте начались различные лишения и болезни, что повело к дезертирству в широких размерах; в особенности много бежало гребцов с флота, и к весне 31 г. на кораблях не хватало около ⅓ личного состава. Набор новых людей шел туго. Между тем в продолжении зимы Октавий собрал армию в 80.000 чел. пех. и 12.000 кавалерии. Агриппа снарядил флот из 260 либурн, успел его снабдить различными новыми приспособлениями для метания зажигательных составов и имел время обучить людей. С ранней весны, как только готов был флот, Агриппа приступиль к операциям на море. Он высылал эскадры на морские пути сообщения противника и захватил много транспортов, которые везли провиант и боевые припасы из Египта, Сирии и Малой Азии. Это значительно увеличило лишения армии и флота Антония, беззаботность которого привела к тому, что Агриппе удалось завладеть о-вом Корфу и разбить здесь отделившийся от главных сил отряд неприятельского флота. Кроме того, во время этих набегов Агриппа получил точные сведения о расположении и о состоянии флота и армии Антония, тогда как последний ничего не знал о противнике. Всего в Греции у Антония было в это время около 100.000 ч. пех., 12.000 кавал. и около 370 судов, но из них около 200, принадлежавших Египту, по своему типу и вооружению не имели боевого значения; кроме того, у Антония было еще значительное количество транспортов. Агриппа уговорил Октавия, несмотря на меньшую численность армии и флота, перейти в наступление, и вместо того, чтобы идти кругом Адриатического моря, перебросить армию морем прямо на северный берег Амвракийского залива, пользуясь захваченным Корфу, как промежуточной базой. Высадка Октавия в бухте Portus glykys, всего в 22 милях к северу от Амвр. залива, совершилась вполне благополучно, и он разбил свой лагерь напротив самого А., где находились главные силы Антония. Часть из них занимала и северный берег самого узкого места залива, при чём на обоих берегах этого узкого места были выстроены башни с метательными машинами; этим защищался подступ к флоту, находившемуся в глубине залива. Внезапное появление армии и флота Октавия произвело сильное впечатление на противника. Антоний поспешил из Патраса, где он всё еще находился, к А., и сосредоточил здесь всю свою армию. Как бы намереваясь напасть на Октавия, он переправил ее на северный берег, но потом на бой не решился и лишь послал свою конницу к северу, чтобы действовать на пути сообщения противника, хотя это было совершенно бесполезно, т. к. последний опирался на флот и пути его сообщения шли через море, а между тем отделение кавалерии ослабляло Антония для боя. Октавия тоже не двигался, занимая крепкую оборонительную позицию, т. к. считал, что он значительно слабее, и надеясь на дальнейшее разложение армии Антония. Расчет оказался верным. С момента появления Октавия в Греции, высадка в Италию становилась немыслимой, и надежда на успех всего предприятия становилась сомнительной; началось дезертирство в лагерь Октавия, и оно увеличилось еще больше, когда Антоний, подозревавший теперь всех, прибег к репрессиям. Агриппа между тем не терял времени и, блокируя с частью флота Амвракийский залив, с остальным флотомь овладел на путях сообщения противника островом Левкадией и городами Патрасом и Коринфом, разбив при этом коринфский флот. Агриппа, конечно, рисковал, разделяя так силы, может быть слишком уж рассчитывая на бездеятельность противника, но зато теперь положение армии Антония, лишенной всякого подвоза, становилось критическим. Надо было решиться или на бой, или на отступление. Близкие друзья советовали ему бой на суше, пользуясь всё еще бывшим на его стороне превосходством сил; Клеопатра советовала отступление в Египет, где у него было еще 11 легионов, и где можно было собрать все силы для решительной борьбы. Антоний склонился на сторону последнего решения, т. к. считал, что даже победа на сухом пути не улучшит положения его армии, которая всё равно останется без подвоза и всё равно не может перебраться в Италию. В случае же победы на море, армия могла быть снабжена и отступит в Египет или быть переброшена в Италию оставив Октавия с его армией в Греции. Значить, здесь всё зависело от моря. Сражение при А. излагается различными писателями различно, и здесь приводится наиболее вероятная версия, принятая Жюрьен-де-ла-Гравьером. Антоний собственно ни о чём ином и не думал, как об отступлении, и т. к. отступление сухим путем по разоренной стране было немыслимо, то он решил отступить морем, и сражение представляло из себя не что иное, как прорыв через блокирующий неприятельский флот. Но прорыв с транспортами, наполненными войсками, был очень опасен; они стеснили бы военные суда, и даже в случае удачного сражения, всё равно могли быть уничтожены. Поэтому вся армия не могла прорваться морским путем. Не мог отдельно прорваться и флот, так как прорыв требовал удачного боя, а чтобы сделать флот боеспособным, надо было посадить на военные суда около трех легионов. Таким образом, правильно было бы снабдить весь флот личным составом и направить все силы на победу на море в морском сражении, а не посредством прорыва, который приводил к жертве большей частью армии. Но именно на прорыве и остановился Антоний, и только этим и можно объяснить его дальнейшие действия. Он выбрал около 170 наилучших военных кораблей, собрал туда лучших моряков со всего флота и посадил на них 22.000 отборных войск. Остальные корабли и транспорты он сжег. Значит он не надеялся на победу в морском сражении, и не думал воспользоваться её результатами, а просто решился на удачный прорыв, оставляя остальную армию на произвол судьбы. 2-го сент. 31 г. до Р. Х. подул попутный ветер, и флот Антония двинулся из залива. План, по-видимому, состоял в том, чтобы авангарду вступить в бой и задержать флот противника, а центру и арьергарду поставить паруса и уходить с попутным ветром, рассчитывая, что противник, чтобы облегчить свои суда для боя, как это было принято в гребных флотах (см. Гребные флоты), оставить мачты и паруса на берегу (Агриппа так и сделал), и преследовать не сможет. Авангард и часть центра Антония завязали упорный бой, остальные ставили паруса и уходили в море. Этим объясняется указываемый многими историками факт бегства нескольких египетских кораблей с Клеопатрой, за которой будто бы последовал Антоний, бросив свой флот. На самом деле это было лишь выполнение принятого плана, и он не удался лишь из-за того, что ветер начал стихать, и прорваться удалось лишь одной трети кораблей Антония, поспевших уйти достаточно далеко в открытое море. Остальные заштилели у берега и вынуждены были на бой. Они отчаянно защищались в продолжение нескольких часов, и победа далась Агриппе не дешево, т. к. приходилось иметь дело с лучшими кораблями, наполненными отборными войсками. Его либурны, более быстроходные и поворотливые, нападали отрядами на отдельные суда и забрасывали их зажигательными составами. Большинство оставшихся на месте боя кораблей Антония было уничтожено огнем и таранами; только немногим удалось отступить в Амвракийский залив. Через неделю сдалась Октавию и армия Антония, оказавшаяся в безвыходном положении. (50-я книга истории Диона Кассио); Warsberg. Das Schlachtfeld von Actium u. die Ruinen von Nicopolis (Allgemeine Zeitung 1878, S. 691); Kromayer. Der Feldzug von Actium u. Der sogenannte Verrat Der Kleopatra, Hermes (1899), Bd. 34; Bouet — Wilaumez. Batailles De Terre et De mer. Paris 1855; Jurien De La Graviére. La Marine Des Ptolémèes et La Marine Des Romains. T. I. Paris. 1885; Stenzel. Seekriegsgeschichte in ihren Wichtigsten Abschnitten. Zw. Teil. Leipzig. 1909).
