Одиссей (Ὀδυσσεύς — гомеровская форма имени, господствующая в греческой литературе; рядом с ней диалектическая Ὀλυσσεύς, отсюда латинское Ulixes, давшее итальянское Ulisse; из смешения обеих получилось французское Ulysse; у нас раньше часто «Улисс»; первоначальная форма имени и его значение загадочны) — один из популярнейших героев греческой мифологии. — I. Гомеровский О. — главный герой «Одиссеи» и один из главных героев «Илиады». Выбирая из обеих поэм его главные деяния, мы получаем следующий хронологический обзор. 1) О. до троянской войны. Сын Лаэрта, царя Итаки, и Антиклеи, дочери хитроумного Автолика, он еще при жизни отца принял от него правление над его царством, обнимавшим, кроме Итаки, еще Закинф, Саму (т.-е. Кефаллению) и часть материка. Своим народом он управляет мудро и ласково, у своей многочисленной челяди он пользуется большою любовью. Он женат на «разумной» Пенелопе, дочери Икария лакедемонского, и любит ее нежно; к началу войны у него от нее малолетний сын Телемах. Свой могучий лук он получил в дар от Еврита, соперника Геракла в стрельбе, но с собою под Трою его не взял, так как пользовался им только для охоты и против разбойников. — 2) Начало войны. Участие в троянской войне О. принимает по просьбе Агамемнона и Менелая и вопреки пророчеству своего земляка Алиферса, предвещавшего ему, что он вернется лишь через двадцать лет, одинокий и неузнанный. Дом и старых родителей он оставляет на жену, царство — на своего друга, Ментора. Вместе с Менелаем он отправляется в Трою требовать возвращения Елены, но получает отказ; вместе с Нестором едет во Фтию к Пелею, чтобы пригласить юного Ахилла в участники войны, что ему и удается. Под Троей он командует двенадцатью кораблями, занимающими центр греческой фортификационной линии (Ахилл и Аянт Теламонов занимают оба фланга); его стоянка — площадь ахейского стана с алтарями богов и местом собраний. На его деяния в первые девять лет войны у Гомера указаний нет. — 3) О. в действии «Илиады» представлен идеальным витязем, мужем и совета, и брани, соединяющим сильный ум и красноречие с выдающеюся храбростью. В ссору Агамемнона с Ахиллом он не вмешивается, но, когда войско грозит отплыть домой, он его усмиряет искусной речью и карает крикливого народного витию Ферсита. В качестве посла от Агамемнона он старается примирить с ним Ахилла, но безуспешно. Вместе с Диомедом он производит удачную ночную разведку в троянском лагере, убивает нового союзника троянцев, Реса, и на следующий день успешно сражается с силами Гектора, пока полученная тяжелая рана не заставляет его отступить. Его место занимает Патрокл; когда смерть последнего заставляет Ахилла примириться с Агамемноном, О. умело содействует этому примирению и затем принимает деятельное участие в состязаниях на тризне Патрокла (его рана уж забыта). — 4) О. в последних событиях войны. Когда Ахилл пал, О. сражается за спасение его тела; это дает ему право в споре за доспехи убитого выступить соперником Аянта Теламонова и одержать над ним победу, что̀ ведет к самоубийству последнего. Под видом нищего он пробирается в Трою, чтобы произвести нужные разведки; Елена его узнает, но не выдает. Ему же принадлежит мысль о деревянном коне; он начальствует над засевшими в нем мужами и своим присутствием духа спасает их от неблагоразумного шага. Таким образом он — настоящий завоеватель Трои. — 5) Возвращение О. После раздела добычи О. со своими кораблями плывет вдоль фракийского побережья (здесь сражение с киконами), затем восточного греческого; но когда он хочет обогнуть мыс Малею, буря уносит его в открытое море. Здесь начинается область сказки. У приветливого народа лотофагов ему приходится бороться с пристрастием своих товарищей к лотосу, заставляющему «забыть о возврате». У киклопов он, отправившись с одним кораблем на разведки, попадает с товарищами в плен к одному из них, чудовищному людоеду Полифему, сыну Посидона и морской Нимфы, и с трудом спасается. От справедливого Эола на его пловучем острове получает попутный ветер и уже почти достигает родины, но освобожденные его неблагоразумными товарищами враждебные ветры опять относят его в сказочную область. Людоеды лестригоны уничтожают все его корабли, кроме одного. На этом корабле он приплывает к острову нимфы Цирцеи (Kirkê) и гостит у нее целый год, наслаждаясь ее любовью. По ее совету он отправляется в обитель мертвых за океаном и вопрошает там тень пророка Тиресия; проплывает место обольстительных Сирен, хищной Скиллы, прожорливой Харибды и нападает на остров Гелиоса Фринакию; там его товарищи закалывают, несмотря на его запрет, быков этого бога и тем вызывают его гнев, последствием которого является буря; все его товарищи гибнут, он один спасается на острове нимфы Калипсо. Она держит его пленником девять лет, награждая своей любовью и обещая сделать бессмертным; но так как он не перестает тосковать по родине и по Пенелопе, то боги приказывают Калипсо отпустить его, и она разрешает ему построить себе ладью и уехать. Ладья терпит крушение; О. спасается вплавь к острову феакийцев. Здесь он, по совету царевны Навсикаи, заручается расположением царя Алкиноя и благодаря ему получает, наконец, возможность вернуться на родину. — 6) О. в Итаке. Зная, благодаря пророчеству тени Тиресия, что в его доме бесчинствуют женихи его верной жены, О., превращенный Афиною в старца, ищет убежища в хижине своего честного свинопаса Евмея; там его находит и его сын Телемах, которому он открывается. Никем из других неузнанный, он идет в свой дом и терпит там много унижений, выжидая случая отомстить за себя. Этот случай представляется ему, когда Пенелопа, уступая настойчивости женихов, предлагает им состязаться в стрельбе из лука — того самого, который некогда О. оставил дома. Никто не в состоянии его натянуть; натягивает его О. и вслед за тем убивает из него главного из среды женихов. С помощью Телемаха, Евмея и другого пастуха, которым он теперь открывает себя, он расправляется и с остальными; ночь он проводит с женою, а на следующее утро отправляется к отцу своему Лаэрту. Здесь его ждет еще один бой — с отцами убитых женихов; но ему удается кончить его миром, и он вновь добывает и дом, и царство. — 7) Последнюю судьбу О. по Гомеру мы — в виду того, что «Одиссея» кончается миром с отцами женихов — можем представить себе только по тем материалам, которые дает пророчество Тиресия. Согласно ему, О. должен, чтобы умилостивить гневающегося на него за расправу с Полифемом отца последнего, Посидона, отправиться в глубь материка, к народам, «не знающим моря» и там принести жертву Посидону (т.-е. распространить его культ). Тогда ему суждена безболезненная смерть в глубокой старости — не то «вне моря», не то «от моря» (греческое ἐξ ἁλός допускает оба толкования, что̀ и дало повод к позднейшим мифам), и «народы вокруг него будут счастливы». — 8) Характер гомеровского О. Подобно Ахиллу, О. представляет собою один из идеалов ахейского витязя, с точки зрения той эпохи, когда создавались гомеровские поэмы. Тогда требование правдивости, как нравственной опрятности, еще не было выставлено; изворотливость, хитрость, даже лживость, если она вела к разумной цели, считались не только дозволенными, но и похвальными. В остальном О. представлен с самой привлекательной стороны; никому не уступая ни в храбрости, ни в силе, он — муж доброго совета, спаситель и оплот своих, превосходный хозяин, гордящийся своими полевыми и строительными работами наравне с воинскими подвигами, заботливый царь и вождь, любящий сын, супруг и отец. Он и в преклонном возрасте прекрасен собою, возбуждая любовь не только влюбчивых нимф, но и девственной царевны Навсикаи. — II. Послегомеровский О. создавался уже под влиянием религии Аполлона, когда правдивость была провозглашена требованием нравственности и рыцарской чести; этим объясняется, повидимому, нелюбовь к нему позднейшей мифологической поэзии, главным образом некоторых представителей киклического эпоса, затем особенно аполлоновской лирики. В трагедии характер О. зависит от того, опирается ли поэт на Гомера, или на позднейшую поэзию. Вообще поэзия украшает преимущественно те эпохи жизни О., которые или предшествуют действию «Илиады», или лежат между ним и действием «Одиссеи», или следуют за «Одиссеей». 1) О. до троянской войны. Особенно злостный характер имел вымысел (повидимому — лирика), согласно которому мать О. Антиклея перед свадьбой с Лаэртом испытала объятия коринфского царя Сисифа, так что О. был его природным сыном; здесь очевидна тенденция связать хитроумного витязя узами крови с первопреступником Сисифом. — Когда развился миф о женихах Елены, в их число был принят и О., но затем о нем рассказывается следующее: видя, что у него шансов нет, он обратил свое внимание на двоюродную сестру Елены, Пенелопу, и, заметив, что отец Елены, Тиндарей, встревожен мыслью, как бы она, осчастливив своим выбором одного, не навлекла на избранника и на Тиндарея гнева остальных — обещал дать ему хороший совет, если он просватает ему свою племянницу. Заручившись его согласием, он посоветовал ему заранее связать всех женихов клятвой, что они придут на помощь избраннику, если бы он в браке потерпел неудачу. Вот почему они после похищения Елены Парисом все последовали за Менелаем, под Трою. — 2) Начало войны. Клятвою был связан и О. Желая, однако, насладиться своим молодым семейным счастьем, он, когда к нему приходят послы, притворяется обезумевшим и пашет поле неподходящими животными. Его уличает Паламед, кладя младенца Телемаха поперек пути плуга; О. обводит плуг и этим выдает себя. Вынужденный участвовать в походе, О. заручается содействием Ахилла, мать которого, чтобы спасти его от войны, переодела его девой и поместила среди дочерей скиросского царя Ликомеда. Отправившись к нему послом, О. в числе подарков девам приносит оружие и затем велит трубить тревогу: Ахилл схватывает оружие и этим себя выдает. — Уличившему его Паламеду О. жестоко мстит под Троей: по киклическому преданию, он его топит, а по трагическому — оговаривает перед судом в измене, вследствие чего его побивают камнями. — 4) О. в последних событиях войны. Развитием гомеровского рассказа о «нищенстве» О. был киклический о похищении им, при помощи Елены, «палладиума» (т.-е. кумира Паллады), символа неприкосновенности Трои. Он же взял в плен и троянского прорицателя Елена, Приамова сына, и от него узнал, что Трою можно взять только с помощью Гераклова лука, находящегося у Филоктета, который по его же совету, в виду его неисцелимой и зловонной раны, был оставлен греками на острове Лемносе; трудную, при этих условиях, задачу возвращения Филоктета в греческий стан О. успешно выполнил. По взятии Трои он настоял на принесении в жертву царевны Поликсены на могиле Ахилла, а также на убиении малолетнего сына Гектора, ибо «глуп, кто, отца умертвив, сыновей оставляет живыми». — 7) Последнюю судьбу О. описывал, примыкая к «Одиссее», самый поздний из киклических эпосов, «Телегония» Евгаммона. После долгой жизни среди жителей Эпира О. вторично возвращается на Итаку — опять неузнанным, так как новый оракул предвещал ему смерть от сына. Ночью он слышит, что на остров напали пираты. В рядах защитников он получает от их вождя смертельную рану. Он рад, что его убийца не Телемах; но в пленном вожде пиратов он узнает другого своего сына, о котором он ничего не знал — Телегона, которого уже после его отъезда родила Цирцея. Рана причинена ядовитым жалом (?) морского ската, служившим Телегону острием стрелы: так оправдалось и вещание Тиресия о «смерти от моря». — III. Догомеровский О. Внимательный разбор всех мифов об О. доказывает, что ядром его саги является песнь об его возвращении, т.-е. об испытанных им на пути между Троей и Итакой приключениях, описанных в «Одиссее» песни V—XII. Все эти приключения — вариации одного и того же мотива: герой в царстве смерти, при чем мы имеем то смерть как людоеда (лестригоны, киклопы; см. лат. Orcus = итал. orco, фр. ogre), то певучую смерть в волнах (Сирены), то остров смерти у «покрывающей» (Калипсо̀) богини, или у «превращающей» (Цирцея), или на родине ветров и душ (Эол), то, наконец, откровенную обитель мертвых (преисподняя). Итак, зародыш О. — эсхатологический миф так же, как зародыш «Илиады» — миф космогонический (см. Ахилл, § 1). Первоначальный О. — это герофант в царстве смерти, Гермес-проводник душ. Пережитком этого первоначального тождества осталась роль Гермеса, как покровителя О., у Гомера; сюда же следует отнести и характеризующую его хитрость и лживость. Древнейшие, независимые от Гомера культы О. сохранила Аркадия, родина Гермеса; здесь и родина сказания об О., который не даром называется внуком Аркисия (Arkeisios), т.-е. аркадца. Аркадский герметизм имел преимущественно эсхатологический характер (см. Меркурий, § 3): О., познавший тайны загробного мира, был ему так же нужен, как сошедший за Евридикою в преисподнюю Орфей — для орфической, и похищенная Аидом Кора-Персефона — для элевсинской эсхатологии. — Литература об О. совпадает с литературой о Гомере. О послегомеровском О. см. Joh. Schmidt, «Ulixes posthomericus» (Лпц., 1885).
Ф. З.