Меня до слез тронули добрые пожелания и первый привет армянской литературы в моем лице первого правительства родного края. Все эти чувства я объясняю не моими литературными заслугами, а непобедимою мощью нашего народа, который не могут сломить голод, болезни, пытки, лишения. Он всегда остается могучим и окрыленным стремлением к высокому и прекрасному, и на этот раз он подобно легендарному фениксу1 воспрянет из пепла родных очагов обновленным к новой жизни и новым радостным песнопениям более талантливых поэтов.
Если вы требуете у меня молитвы поэта для нашего народа2, то у меня есть лишь одна молитва для него, о физическом существовании его, все остальное приобретет он сам, тот народ, который, стоя на армянской возвышенности так близко к небесам, с мудрым челом против мирских бурь, смотрит ясно на свое великое и светлое будущее.
Моя душа полна веянием мощи непоколебимой верой в это великое будущее. И пусть этот великий дух и ее непоколебимая вера будут опорой правительства, чтобы она могла вывести наш народ из этого критического положения и одержать величайшую и прекраснейшую из всех побед, завоевав силою братской любви сердца соседних народов для счастья Армении.
