Բորչալու իր մարդկանցով ի [պաշտպանում էր] կռվում էր թշնամու դեմ հսկայաբար, մինչև Երմոլովի հավատարմությունն ու սիրտը գրավեց և արժանացավ արքայական պսակին ու թոշակին67(էջ 186—187)։
Սրան հաստատություն գեներալ Երմոլովին գրած իշխան Մադաթովի թղթի մեջ կարդում ենք.
«Сего числа выступил68 <с вверенным мне отрядом к Таузу, имею ночлег на р. Гасан-су по большой дороге, откуда и отправляю донесение оие с здешним архиепископом Григорием, имевшим желание быть у вашего высокопревосходительства, чтобы изъяснить лично об обстоятельствах здешнего края. Старец сей, не взирая на преклонные лета и свой сан, всегда находится при войске нашем в полном воинственном вооружении ,и в деле при речке Афик находился в стрелках с ополчением и шамшадинскими армянами> (Кавказский сборник, XXIV, 230).
Մեկ դաստա սալդաթ ու մեկ քանի ղազախ, որ գնացել էին ճամփեն բռնեն, էնպես ջարդված, յարալու, փարալու ետ եկան, որ մարթի գլխի կրակ էր վառվում («Վերք Հայաստանի», 191 )։
«Между тем полковник князь Севарсамидзе , возвратись из с. Гумри в с. Большой Караклис, узнал, что войска, расположенные на Балык-чае, нуждались в провианте и даже в снарядах; по поводу сему он отправил 26-го числа из Большого Караклиса 166 человек Тифлисского пехотного полка, иод командою штабс-капитана Воронкова, с провиантом, снарядами и шанцевым инструментом при инженерном офицере. Призванный для сего в Караклис казахский пристав с небольшим числом татарской конницы должен был сопровождать штабс-капитана Воронкова, навьюч*из на лошадей часть посылаемого провианта и снарядов.
