будут заменяться у него национальными из сокровищниц древнегайканского. Непотрясаемо утверждаясь на этих основаниях, редактор «Северного сияния» предначертал себе двоякий труд: распространять в народе общеполезные сведения и разработать живое армянское слово; беседуя с армянами—просвещать их, и просвещаянаучить их говорить, следовательно, мыслить; ибо, замечает г. Назарьянц, говорить значит мыслить. Г. Назарьянц убежден в том, что честь народа большею частью зависит от национального его языка и что этот язык, имеющий назначение служить оружием его мышления и посредником его образования, должно со всякою тщательностью выделывать и сделать из него сокровищницу науки и знания, чтобы юному поколению дать возможность естественным, богоучрежденным порядком питаться, расти и окрепнуть, т. е. почерпать нужные для развития духовного его организма жизненные соки в источниках чнстоматеринской груди. Затем обращается г. Назарьянц к своей нации и, как видно, к односторонним среди армян приверженцам древней, отжившей формы, к этим средневековым людям, безусловным любителям сгарокл ас синеокого слова, которые при ужасном ослеплении над мертвою формою забыли жизнь и ее содержание, выпуская из виду вопиющие потребности нашего века и умирающее с голоду армянское юношество. Ввиду этого жалкого заблуждения, так называемых армянских гайканологов в России, г. Назарьянц громко провозглашает популяризацию науки среди армян, как это совершалось и совершается среди народов европейских в наше столетне. Позвольте мне, милостивый государь, привести здесь слова почтенного профессора: «В наш человеколюбивый, своему ближнему сочувствующий век, который умеет снисходительно и дружественно внимать нуждам и потребностям народов, в наше просвещенное, великодушное время, гордая наука, опускаясь с возвышенного своего седалища, языкам, понятным говорит с простолюдином и богатыми, своими приобретениями братски делится со всеми классами народа. В наши дни наука не имеет более никаких заповеданных сокровенностей, составляющих исключительную собственность отдельных египетских жрецов. Наука в наше время не есть монополия некоторых узкосердных, жадных, духовный свой талант за 62
