решительно; при наступательных действиях треоуются совсем иные условия, в том числе и спокойствие души, которыми я пока не могу располагать. Итак, терпение! Маяк виднеется; жив или мертв, как-нибудь да причалим к берегу. Присланный мне образчик Энциклопедического словаря ни¬ же всякой посредственности; это знает и сама редакция и поэ¬ тому говорит на первой странице книги пошлый, избитый Sprach, хотя под другим предлогом. Вероятно у нас на всех энциклопе¬ дических предприятиях были неудачны. За то и публика запла¬ тит этим литературных дел мастерам той же монетой, и они, в свою очередь, сядут на мель; теперь не то время, когда безнака¬ занно надували публику. Если б я был на свободе, то ни за ка¬ кие блага в мире не упустил бы даром г. Патканьяну его статьи касательно армянской истории. Впрочем, лучшие статьи в этом словаре, по всей справедливости, были бы не на своем месте; теперь все они гармонируют, и творцы их, вероятно, отдыхают на лаврах. Buona notta! Книга Лихутина, несмотря на промахи и поверхность биву¬ ачного изучения многого, тем не менее, однако ж, есть труд са¬ мостоятельный, скажу более: труд добросовестный, потому что промахи происходят не из кривизны души—с намерением иска¬ жать истину, нет! но от неведения и, пожалуй, отчасти из обще¬ принятых ложных традиций, в которых, однако ж, нельзя обви¬ нить автора, если много прежде него открыта и уже истоптана ошибочная колея. В неверности карты, конечно, его нельзя опять обвинить; это дело топографа или геодезиста при отряде, кото¬ рый. вероятно, и составил. Как бы то ни было, книга эта в сво- см роде не последняя; может статься автор поправит некоторые грубые ошибки, если добросовестная критика укажет ему на них; тогда, конечно, она более приблизится к истине. Кончина Ф. М. Руднева, говорю без малейшего притворства, меня крайне опечалила; мир бедному Рудневу! В последний раз я его видел в конце июня, когда выезжал из Москвы, он был тог¬ да запутан в сети совсем другой болезни, конечно, небезызвест¬ ной Ананию. Конечно, при таких худосочиях, рожистое воспале¬ ние могло бы разыграться до роковой катастрофы; а мне его жаль. да. очень жаль; у него был такой мягкий, общительный и тихий характер, при том весьма расположенный к веселости, что нельзя было его не любить. Между тем, неопровержимая исти¬ на, что Venit mors... et nemini parcetui. Таков конец всему, что имеет начало; конец, конечно, в типическом и индивидуальном только смысле, а вовсе не в обширном естественном, где мы име- 188
