публицисты, это совсем другой вопрос; в сущности дело состоит в том, чтобы наука способствовала к улучшению быта человека, во свояси; а там уже пойдет вопрос о международном праве вза¬ имного обмена и финансовых оборотов. Улучшить свой быт не может человек, покуда не покорит природы, т. е. покуда не будет знать ее тайн. Естественная же история прямо и положительно отвечает на этот вопрос; стало, изучение природы в социальном отношении имеет большое зна¬ чение. Прежде, как и все науки, естественная история была су¬ хой формулой без всякого применения к жизни, и вследствие этого ею мало занимались, а в античном мире она считалась низ¬ кой наукой, потому что философы считали низостью и чем-то не¬ пристойным ученому человеку заниматься материей, ибо все со¬ вершали свой круговорот в абстрактном мире. Идею прикладной зоологии и прикладной ботаники, т. е. акклиматизации живот¬ ных и растений в первый раз осуществил в Париже недавно скончавшийся известный Сент-Ильер-Жофруа. Европа в этом много обязана ему. И всякий раз, когда я что-нибудь слышу по части сказанных акклиматизаций, мне становится грустно, пото¬ му что того, кто, следуя сейчас же по стопам С. И. Жофруа— К. Рулье, положил первое основание акклиматизации без всякой почти помощи, скудными средствами, издавая «Вестник естест¬ венных наук» и занимаясь акклиматизацией животных, потом и растений (он был приглашен обществом] любит[елей] садовод¬ ства]), уже нет. Как бы он восхищался, увидя такой громад¬ ный успех своих неутомимых трудов! Мне кажется, что он ноче¬ вал и дневал бы в зоологическом саду. Очень тоже рад, что Анания занимает эмбриология, это брат, великолепная наука, правда, она еще молода, но какая бу¬ дущность ожидает ее—это словами почти выразить нельзя, по¬ тому что у благочестивых идеалистов волосы дыбом поднимут¬ ся, а в Испании пожалуй что, снова запылают костры инквизи¬ ции!!.. Я бы ему (Ананию) советовал заниматься этой наукой; ему нетрудно найти руководителя! Я ничего не знаю из эмбриологии, но при первой возможности займусь ею, она важна как в естест¬ венном, так и медиц[инском] отношениях. Жаль, что химия еще хромает во многом; она хотя наука по¬ ложительная, но до сих пор эмпирическая, отчета мы не можем давать в ней во многом. На множество «почему?» и «на каком основании?» у нас или ответа нет, или он до такой степени пошл,
